Тропинка от задней калитки к дому шла мимо шалаша тайного братства. Поравнявшись с ним, Степаныч уже захотел было проследовать к даче, когда вдруг его осенило: именно сейчас он наконец сможет обследовать подозрительное место сбора не в меру активной подростковой компании. Сторож подозревал, что ребята за последнее время снова напали на след какого-то преступления. А значит, в шалаше могут найтись какие-нибудь компрометирующие улики. Если так, тогда он, Степаныч, сможет вовремя вывести Петьку с друзьями на чистую воду и своевременно пресечь их опасную деятельность. Степаныч замер. Прислушался. Из шалаша не доносилось ни звука. Однако бывший заслуженный работник органов правопорядка никогда не доверял первым ощущениям.

«Вполне вероятно, что подростковая компания заметила мое приближение и намеренно затаилась», – подумал строгий блюститель порядка.

Еще какое-то время он выжидал. Тихо. Лишь из распахнутых окон мироновской дачи доносились приглушенные расстоянием голоса.

«Все верно, – отметил про себя старый сыщик. – К Валере гость вместе с сыном прибыл. Я сам ему лично шлагбаум поднимал».

Сторож подошел на цыпочках к самому входу в шалаш. Там его охватили некоторые сомнения правового порядка. Закон Степаныч всегда уважал. А тут вроде бы получалось проникновение в чужое жилище без ордера. «Весь вопрос в том, можно ли рассматривать шалаш как жилище?»-задумался сторож. Но он тут же вспомнил, что в случае удачи сумеет разоблачить тайные планы Петьки и его друзей. Такая игра, по мнению сторожа, стоила свеч. Отбросив все сомнения, он решительно шагнул внутрь шалаша.

– Ну, я говорил ведь, что пусто, – потер руки Иван Степанович. – Вот устроились, – оглядел он шалаш. – С большими удобствами. Это еще что такое? – вгляделся в глубь шалаша бывший заслуженный работник органов правопорядка. – Неужели чучело волка?

Степаныч подошел ближе. То, что показалось чучелом волка, лежало на теплом шотландском пледе.

«Уникальная вещь, – залюбовался сторож. – Верно, еще покойный Валеркин отец подстрелил на охоте. А после чучело заказал на память. Как же можно такую красоту в шалаше держать? Вон даже глаза у этого зверя, как настоящие, смотрят».

Степаныч подошел еще ближе. Ему хотелось как можно лучше разглядеть редкий экспонат.

«Вещь очень качественная, – продолжал любоваться волком Степаныч. – Лежит, как живой. И поза естественная, – вспомнился Степанычу волк, которого он однажды видел в вольере московского зоопарка. – Даже нос блестит, будто мокрый».

Стремясь оценить по достоинству работу великолепного мастера, сторож нагнулся и протянул руку к волчьей морде. Чучело неожиданно дернулось и оскалило зубы. Степаныч отпрянул.

– Неужто волк настоящий? – пробормотал он. – Хотя нет. Мироновы ни собак, ни кошек не держат. Зачем им волк?

И тут сторожа осенило: «Валерка же крупный специалист-электронщик. Вот, вероятно, для развлечения и присобачил к старому чучелу волка механизм, сделал его наподобие всех этих западных новомодных игрушек».

Сторож поселка Красные Горы еще раз протянул руку. «Электронный волк» немедленно отреагировал. Не сводя со Степаныча глаз, он легонько ухватил его зубами за руку.

«Такую вещь потрясающую в шалаш отнести! – мысленно осудил Степаныч членов тайного братства. – Она же испортится тут от сырости».

«Вещь» тем временем поднялась на ноги и лениво переместилась к выходу из шалаша. «Вот те на! – пронеслось в голове у Степаныча. – Получается вроде так, что это простая собака. Откуда бы ей тут взяться? Наверное, приблудная какая-нибудь забежала! Надо бы выгнать».

– А ну, пошла вон! – крикнул бывший заслуженный работник органов правопорядка.

Аскер никак не отреагировал на приказ и с места не сдвинулся.

– Кому сказано: убирайся! – Степаныч уже чувствовал себя при исполнении служебных обязанностей.

Пес, однако, и после этого должного уважения к бывшему заслуженному работнику органов правопорядка не проявил.

– Совсем обнаглели бродячие твари! – вскипел Степаныч.

Подхватив с пола какую-то палку, он замахнулся. Аскер в изящном прыжке перехватил руку сторожа. Палка с треском упала, так и не достигнув желанной цели.

– А собака, видать, серьезная, – оторопел Степаныч. – И вроде бы даже ошейник с номером имеется. – Он внимательно посмотрел на Аскера, который, обезоружив противника, вновь преспокойно улегся у выхода из шалаша.

Тут сторож вдруг вспомнил, что в машине мироновского гостя вроде бы, кроме мальчика, маячила собачья голова. «Дела, – подумалось сторожу. – Выходит, меня тут служебной собакой травят», – совершенно запамятовал Иван Степанович, что сам без приглашения залез в чужой шалаш.

От жары и гнева у сторожа по лицу заструился пот. Сняв фуражку, он протер круглую коротко остриженную седую голову платком. Затем хотел вновь надеть фирменный головной убор, однако Аскер вцепился зубами в его фуражку.

– Отдай! Это не твое! – взревел сторож.

Пес всем своим видом показал, что решительно не согласен с такой постановкой вопроса. Пригрозив Степанычу тихим, но грозным рыком, он отволок фуражку на плед и улегся с ней рядом.

– Нет. Это уже настоящий грабеж, – пробормотал сторож. – Нужно идти к Мироновым. Пусть гости утихомирят свою собаку.

Степаныч хотел покинуть шалаш, но Аскер тут же опять оказался у выхода.

– Пусти! – крикнул сторож.

Пес не двинулся с места. «Строгая собака, – даже с некоторым уважением подумал Иван Степанович. – У нас на службе тоже такие встречались».

Едва вспомнив немецких овчарок, с которыми ему приходилось сталкиваться во время службы, Иван Степанович разом скис. Он знал: такая собака, если ей велено охранять, ни за что чужака не выпустит. Правда, у сторожа еще теплилась надежда, что в нынешние времена собак не умеют обучать так хорошо, как прежде, а потому, возможно, эту овчарку удастся обмануть.

Призвав весь многолетний служебный опыт, Иван Степанович сделал ложный выпад влево, затем с удивительной для своего преклонного возраста легкостью метнулся к выходу. Аскер, поначалу опешив от наглости чужака, едва не упустил его. Однако тут же исправил ошибку. Степаныч, уже было глотнувший воздух свободы, был вновь водворен в шалаш весьма унизительным образом. Пес ухватил его за брюки пониже спины.

– Помогите! – завопил сторож.

Призыва его никто не услышал. Лишь Аскер, которому порядком надоели выходки строптивого незнакомца, принял свои меры предосторожности. Загнав Степаныча в узкое пространство между стеной шалаша и диванными подушками, он преспокойно лег в ожидании хозяина. Сторож еще несколько раз пытался звать на помощь, но Аскер немедленно начинал скалиться. Поэтому Степаныч в конце концов пришел к выводу, что до наступления лучших времен предпочтительней сидеть тихо.

Дима, Маша и Настя, собираясь к Петьке на чай с пирогом, тоже решили воспользоваться лесной тропинкой. Во-первых, быстрее. А во-вторых, не так жарко. Проходя мимо шалаша, они на всякий случай заглянули внутрь. Вполне вероятно, что Игорь и Петька, уже отобедав, дожидаются их тут.

– Глядите! Аскер! – заглянула в шалаш Настя.

– Что он, интересно, один тут делает? – Дима заметил пса, сидящего на шотландском пледе.

– И какую-то синюю дрянь приволок, – разглядела Маша кучу странного тряпья за спиной пса.

– Я вам сейчас покажу дрянь! – внезапно зашевелилось тряпье.

– Ой! Иван Степанович! Бедненький! – тут же узнала Маша по голосу сторожа Красных Гор. – Вы что тут делаете?

– Вас не касается, – обиженно ответил Степаныч. – Приказываю убрать собаку!

– Аскер! – крикнули хором друзья.

Пес на зов отреагировал по-своему. Положив на Степаныча лапу, чтобы тот не принялся за свои прежние штучки, Аскер всем своим видом показывал, что ждет дальнейших распоряжений только лишь от хозяина.

– Безобразие! – бубнил в это время Степаныч. – Травля служебной собакой – это не шутки. Такие деяния, между прочим, наказываются в судебном порядке.

– Сейчас, сейчас, – двинулась было в шалаш Маша.